Президент России Владимир Путин на встрече с главой Татарстана заявил, что вопрос о распространении на крымских татар действия закона «О реабилитации репрессированных народов» будет проработан. Тем временем Меджлис продолжает пытаться выработать единую позицию по поводу дальнейшего взаимодействия с российскими властями.

Закон и реальность

Закон о реабилитации народов был подписан Борисом Ельциным 26 апреля 1991 года, еще до распада СССР. Закон, по большому счету, декларативный, и толком никогда не выполнялся. В нем, например, нет ни одного названия депортированного народа. В законе говорится о том, что «реабилитация репрессированных народов означает признание и осуществление их права на восстановление территориальной целостности, существовавшей до антиконституционной политики насильственного перекраивания границ, на восстановление национально-государственных образований, сложившихся до их упразднения, а также на возмещение ущерба, причиненного государством». Но никаких серьезных изменений границ, сложившихся в советское время, так произведено и не было, за исключением раздела Чечено-Ингушской АССР. Именно на этот закон, кстати, пыталась опираться ингушская сторона в ходе конфликта вокруг Пригородного района в 1992 году. Тогда погибли более 600 человек, границы Северной Осетии изменены не были. Этот конфликт по прежнему остается «дремлющим» и в случае любого ослабления федеральной власти может вспыхнуть вновь.

В законе говорится, что «ущерб, причиненный репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий, подлежит возмещению». Народы никаких заметных возмещений не получили, как, впрочем, и граждане. По подсчетам общества «Мемориал», человек, отсидевший 10 лет в лагерях, имеет право на 9 тысяч рублей компенсации (из расчета 75 рублей в месяц). Депортированный гражданин имеет право на такую же сумму компенсации, если его лишили дома, а если дома не было, то не более 4000 рублей. Словом, в финансовом плане говорить тоже не о чем.

Пожалуй, главной статьей в законе является тринадцатая, в которой говорится, что «особенности применения настоящего Закона по отношению к репрессированным народам, проживающим и проживавшим на территории Российской Федерации, регулируются отдельными законодательными актами РСФСР, принимаемыми по отношению к каждому репрессированному народу».

Таким образом, единственное, на что есть смысл рассчитывать крымским татарам – это на принятие соответствующего закона, касающегося непосредственно их. Но судя по тому, что за прошедшие 23 года законов о реабилитации конкретно чеченцев или калмыков, или балкарцев, или немцев, или корейцев принято не было, шансы татар на подобный закон также исчезающе малы.

Но отсутствие законов вовсе не значит, что репрессированные народы так и остались жертвами «тюрьмы народов», которой украинские СМИ в адресованных крымским татарам текстах пытаются представить Россию.

История и современность

Депортация, говоря цинично, – это большой шаг вперед по сравнению с геноцидом, к которому многие государства прибегали (и, увы, продолжают прибегать) для решения внутренних проблем с «нетитульными» народами. Хотя бы потому, что последствия депортации можно исправить. Сделать всё «как было», естественно, невозможно, и свидетельством этому являются многочисленные проблемы, возникающие при возвращении депортированных. КАВПОЛИТ про это неоднократно рассказывал.

Так сложилось, что страны-победительницы во Второй Мировой Войне выбирали депортацию. Страны-проигравшие – геноцид.

Кстати, одним из крупнейших пострадавших от депортации народов СССР являются немцы. В отличие от всех других депортированных народов, им даже не была возвращена национально-территориальная автономия. Автономная республика немцев Поволжья так и осталась в истории. Общее число депортированных превышало миллион человек. Российские немцы в большинстве своем являлись потомками колонистов 18-го – начала 20-го веков. Никакой коллективной вины за действия Гитлера они не несли и не могли нести, как не несут вины за действия отдельных предателей и убийц чеченский, крымско-татарский, русский, украинский и другие народы. На момент распада СССР в стране насчитывалось более двух миллионов немцев. Многие уехали в Германию, но где-то полмиллиона человек по-прежнему живут в России, 200 тысяч – в Казахстане, 30 тысяч – на Украине. Никаких разговоров о возвращении автономии в Поволжье или в местах нынешнего компактного проживание всерьез никем не ведется.

В Европе также были депортированы миллионы немцев, об их возвращении речи также пока что никто не ведет, потому что они – граждане страны, инициировавшей агрессивную войну. Но помимо немцев, были депортированы поляки из Прибалтики, Украины и Белоруссии. Они не были ни в чем виноваты – просто так решили власти. После падения коммунистических режимов во многих странах были приняты законы о реституциях. Но поляки о потерянных в Восточной Галичине и других землях квартирах и домах даже не вспоминают. Неужели забыли?

Единственным народом, получившим заметную компенсацию за депортацию, стали японцы в США. Интернированные в годы войны японцы и их потомки получили по 20 тысяч долларов на человека и неоднократные официальные извинения от властей. Всего же на компенсации ушло более полутора миллиардов долларов. Но даже в США тему интернирования японцев стараются лишний раз не поднимать.

Таким образом, в России нельзя сказать, что последствия депортаций были полностью исправлены или достойно компенсированы. Но подавляющее большинство депортированных вернулись на земли предков.

В постсоветской Украине татарам усиленно доказывали, что это Россия не пускала их назад. Но ведь Крым формально являлся частью Украины с 1954 года – до того, как были приняты самые первые законы о возвращении депортированных народов. В России большинство депортированных народов вернулись на свою землю еще в 50-60- годы (кроме вышеупомянутых немцев). Крымских татар (и многих других представителей депортированных с полуострова народов) десятилетиями не пускали именно в украинский Крым. Деталь, конечно, не принципиальная, но весьма символическая.

Крым татарско-украинский и Крым татарско-российский

Ни одно возвращение депортированного народа не прошло без эксцессов. Возвращение крымских татар пришлось на распад Советского Союза, и то, что в ходе возвращения не пролилось большой крови – безусловно, большая заслуга всех жителей Крыма, независимо от их национальностей. Никто не смог бы предотвратить развитие ситуации на полуострове по сценарию Пригородного района, Абхазии, Приднестровья или Карабаха, если бы нашлись «горячие головы», решившие добиться «окончательного решения вопроса» с оружием в руках.

Слово «самозахват» в СМИ употреблялось в 99% процентах случаев в связи с крымскими татарами. И это, безусловно, вина в первую очередь вовсе не татар, а властей – как крымских, так и украинских. Именно они не смогли организовать возвращение юридически грамотно, организовать переговоры, добиться легального выделения земель. И если в начале 90-х у них могли быть оправдания в связи с общей анархией на всем постсоветском пространстве, то почему этого не было сделано в 21 веке, разумного ответа нет.

Единственное, что приходит в голову – украинским властям было выгодно перманентное национальное напряжение в Крыму, не позволявшее этническим русским заняться другими проблемами, помимо инспирированного из Киева противостояния с крымскими татарами. И снова только благодаря разуму и доброй воле обеих сторон, дело ни разу не дошло до конфликта с оружием в руках. Как шутили тогда в блогах, зимой воевать холодно, а летом – туристический сезон, деньги зарабатывать надо.

Таким образом, в сухом остатке крымские татары имели в украинском Крыму захваченную ими без соблюдения законов землю, которую в любой момент могли отобрать, отсутствие государственного статуса крымско-татарского языка, отсутствие гарантированного представительства во власти и напряженные отношения с казаками и представителями «русских партий». Курултай и Меджлис были консультативными органами, не имевшими внятного юридического статуса и заметного влияния на принятие решений как в Симферополе, так и в Киеве.

В России крымским татарам сходу предложили государственный язык в автономии и гарантированную квоту в органах власти. Вчера Меджлис рекомендовал владельца телеканала ATR Ленура Ислямова на должность первого заместителя председателя Совета министров Крыма, а Заура Смирнова – на должность председателя Республиканского комитета по делам национальностей и депортированных граждан.

Причем Рефат Чубаров особенно подчеркнул, что Ислямов и Смирнов – «не политики и они в исполнительной власти не будут нести политическую нагрузку, а принятие политических решений и оценок остается за Меджлисом и Курултаем крымско-татарского народа». Это уточнение, а также то, что Чубаров опроверг наличие раскола в Меджлисе, свидетельствует о том, что многим крымским татарам надоело существовать в параллельной юридической реальности Курултая, Меджлиса и самозахватов.

Меджлис – плоть от плоти украинского Крыма, с его слабой государственной властью, юридической анархией, антироссийской пропагандой и отсутствием долговременной стратегии развития.

В российском Крыму у крымских татар есть шанс войти в законодательные и исполнительные органы власти, легализовать частную собственность на землю, вернуть мечети. Но для этого надо действовать, а не подсчитывать старые обиды. Современные российские власти не больше виновны в депортации, чем современные украинские, на которых, почему-то, до последнего делал ставку Меджлис.

Никто не говорит, что в российском Крыму немедленно настанет золотой век для крымских татар или для любого другого народа. Но то, что в России больше порядка, чем было в дореволюционной Украине, не говоря уж о нынешней – факт.

Конфронтация невыгодна в первую очередь крымским татарам. «Диссидентами весь народ быть не может», – с этими словами Ленура Ислямова сложно поспорить.